• На главную
• Поиск

• Аналитические материалы (АВ, АЗ, АО, МИ) 
• I.Выступления участников "круглого стола"

АВ 2010г. Выпуск 9 Формирование основ нормативно-правового регулирования альтернативной энергетики как фактор укрепления энергетической безопасности Российской Федерации

• Титульный лист
• Содержание

          1. Васильев В.А., председатель Комитета Государственной Думы по безопасности
          Уважаемые коллеги, разрешите мне от лица организаторов сегодняшнего мероприятия поблагодарить всех, кто его готовил, а также участников круглого стола за то, что вы пришли поучаствовать в обсуждении, как нам представляется, очень важной темы. Позвольте я начну с того, что представлю наших гостей: это Свиридов Николай Викторович - начальник отдела Департамента государственной энергетической политики и энергоэффективности Минэнерго России, Зайцев Константин Борисович - заместитель председателя Комитета Государственной Думы по энергетике, Копылов Анатолий Евгеньевич - вице-президент Российской ассоциации ветроиндустрии, Прозоровский Валерий Владимирович - заместитель председателя Комитета Государственной Думы по природным ресурсам, природопользованию и экологии, Панкратьев Павел Александрович - начальник Департамента возобновляемых источников энергии ОАО "Русгидро", Расщупкин Валерий Павлович - старший вице-президент группы компаний "Регион", Попель Олег Сергеевич - заведующий лаборатории возобновляемых источников энергии Объединенного института высоких температур РАН, Безруких Павел Павлович - заместитель генерального директора Института энергетической стратегии, Суденко Борис Андреевич - генеральный директор ООО "Научно-производственное предприятие "Сибэнергоучет", Белодед Юрий Владимирович - управляющий директор компании "Росдиагностика", Малышенко Станислав Петрович - заведующий лабораторией водных энергетических технологий Объединенного института высоких температур РАН, Черница Станислав Игоревич - генеральный директор ООО "А.Энерджи", Бабкин Владимир Иванович - помощник депутата Государственной Думы, академика Российской академии наук Жореса Ивановича Алферова.
          Уважаемые коллеги, сегодня мы с вами встречаемся по теме, которая представляется очень актуальной и интересной. Цель нашего "круглого стола" состоит в том, чтобы проанализировать состояние отечественной энергетики, основанной на использовании возобновляемых источников энергии, и выработать рекомендации по формированию эффективной нормативно-правовой и институциональной базы для развития альтернативной энергетики в качестве конкурентоспособной отрасли экономики в интересах диверсификации энергетической базы, укрепления энергетической безопасности России.
          Вы знаете, что в странах, которые развивают и реализуют инновационные подходы к экономике, проводится целенаправленная политика по последовательному развитию альтернативной энергетики, сокращению зависимости от углеводородов. США ставят своей целью довести долю электроэнергии от разрабатываемых возобновляемых источников к 2020 году до 20-25 процентов, Евросоюз и Китай - до 20 процентов.
          В России принят 261-й Закон "Об энергосбережении и повышении энергетической эффективности". Ведётся разработка около 60 нормативных актов. С участием Председателя Государственной Думы Б.В.Грызлова были проведены парламентские слушания по вопросам биоэнергетики. Сегодня по его поручению Комитет Государственной Думы по безопасности проводит этот "круглый стол".
          Я очень признателен нашим коллегам из других профильных комитетов Государственной Думы, которые принимают участие в нашей встрече. В ближайшее время мы планируем рассмотреть тему возобновляемой энергетики на Парламентской Ассамблее ОДКБ, поскольку сотрудничество государства ОДКБ в этой области представляется также весьма актуальным. В какой-то мере наш "круглый стол" является шагом в подготовке этого мероприятия. Те, кто эту тему отслеживает, знают, что и Казахстан, и Киргизия, и Таджикистан в этой области в чём-то даже нас уже обгоняют.
          Хотелось бы сказать ещё и о том, что мы отдаём себе отчёт, что углеводородное сырьё остаётся для России на многие годы вперёд важнейшим стратегическим ресурсом социально-экономического развития. Вместе с тем, фактор ресурсной ограниченности углеводородных источников энергетики, масштабы и темпы их истощения побуждают принимать необходимые меры, чтобы не выпасть из глобального тренда ускоренного развития альтернативной энергетики.
          В последнее время на обсуждение альтернативной энергетики зачастую накладывается другая - достаточно популистская и очень эмоциональная тема глобального потепления.  Есть авторы, которые просто любят пугать этой темой общественное мнение.  
          Серьёзными препятствиями на пути использования возобновляемых источников энергии в нашей стране являются такие факторы, как отсутствие конкуренции, коррупция, несовершенство нормативно-правовой базы, институциональной базы, недостаточно эффективное государственное управление, недальновидная позиция бизнеса в деле инвестирования в сферу энергетики, к чему неоднократно призывали и Президент Российской Федерации Дмитрий Анатольевич Медведев, и Председатель Правительства, лидер партии "Единая Россия", Владимир Владимирович Путин.
          Понятно, что мы должны создать условия к повороту в сторону инновационного пути развития энергетического комплекса и, в частности, к выделению системы поддержки и стимулирования возобновляемых источников энергии.
          Как представляется, на данном этапе развития базы альтернативной энергетики в нашей стране, которая имеет уникальный по своему масштабу и разнообразию потенциал возобновляемых источников электроэнергии, целесообразно было бы сконцентрировать усилия на реализации пилотных проектов, которые позволят апробировать имеющиеся технологии, вычленить наиболее значимые проблемы, найти их решение, оценить экономическую выгодность, повысить осведомлённость общественности, создать, в хорошем смысле, благоприятную атмосферу общественного мнения. При этом обоснованная инициатива регионов должна приветствоваться и поддерживаться со стороны федеральных властей.
          Хотелось бы также отметить, что альтернативная энергетика является благодарной сферой сотрудничества с нашими ближайшими партнёрами. И мы надеемся, что, в том числе, и сегодняшнее обсуждение позволит нам быть взаимно полезными в сотрудничестве с ними.
          На что ещё хотелось бы обратить внимание. Мы сегодня с вами являемся свидетелями того, как формируется новая отрасль. Новая отрасль, которая пока у нас представлена очень незначительно, но, заметьте, которая в условиях кризиса даёт рост как никакая другая. То есть перспектива очевидна.
    
          2. Свиридов Н.В., начальник отдела Департамента государственной энергетической политики и энергоэффективности Минэнерго России
         Уважаемые участники "круглого стола", тема использования возобновляемых источников энергии в последнее время стала одной из самых обсуждаемых на различных уровнях. Инициаторами этих обсуждений на международном уровне являются ведущие индустриальные страны, прежде всего Европа и США, которые потребляют в совокупности 80 процентов всех углеродов. 20 процентов потребляют все оставшиеся страны, в том числе Россия, Австралия, страны Африки и Азии.
          В последнее время крупным бизнесом, который там создал свои технологии, оказывается беспрецедентное давление на Российскую Федерацию, связанное с тем, чтобы мы ускорили темпы развития возобновляемых источников энергии. Это обстоятельство было отмечено несколько дней назад на заседании Совета Безопасности, где было сказано, что сейчас борьба за собственные национальные интересы маскируется мощной пропагандой глобального изменения климата. Наибольшую угрозу национальной безопасности России представляют связанные с этим шаги, направленные на ограничение внешнеэкономической деятельности России, на углеродный протекционизм. России навязываются такие условия и темпы технологического перевооружения, которые не соразмерны с экономической целесообразностью и нашими инвестиционными возможностями.
         В связи с этим Министерство энергетики, являясь ответственным за координацию работ в области возобновляемой энергетики, стремится проводить  взвешенную политику в развитии возобновляемых источников. Прежде всего, мне бы хотелось развеять миф, который навязывается нам пропагандой, о том, что Россия отстаёт в развитии возобновляемых источников энергии.
         С учётом крупных ГЭС  у нас ещё в 2005 году было больше 20 процентов производства электрической энергии на возобновляемых источниках, не считая те объекты, которые не входят в отчётность статистическую, а  их тоже много. Такая же ситуация в системе теплоснабжения. Если учитывать древесное топливо, что у нас почти  25 миллионов человек населения  получают отопление на основе биомассы, на базе которой обеспечивается отопление и горячее водоснабжение. Поэтому говорить, что мы где-то на задворках в этом плане, совершенно неверно.
          Ещё в СССР огромное внимание уделялось развитию возобновляемых источников энергии. При Госплане существовал координационный комитет по развитию возобновляемых источников энергии, который возглавлял лично Байбаков. Выделяли специальные средства на эти цели, создавали предприятия. Десятки тысяч ветроагрегатов выпускались. Были построены солнечная электростанция, геотермальная электростанция, которую только сейчас пытаются сконструировать в Испании. Поэтому у нас всегда альтернативной энергетике уделялось внимание. И то, что сейчас ссылаются на те цифры, которые мы использовали в распоряжении 1-р о повышении энергетической безопасности, это совсем неверно. Там вопрос идёт о развитии нетрадиционных для энергетики Российской Федерации видов возобновляемых источников энергии. То есть у нас традиционно используются гидроэлектростанции.
         Сейчас, к сожалению, у нас общее производство альтернативной энергии упало. В 2005 году был почти 21 процент, теперь мы  суммарно восстановим 20 процентов только к 2020 году за счёт того, что у нас значительно растёт роль генерации, основанной на тепле, и атомная энергетика. Но в целом дальнейший рост у нас будет идти. В энергетической стратегии, утверждённой Правительством РФ, чётко обозначены размеры использования возобновляемых источников энергии без разбивки по видам до 2030 года. Там определены стратегические цели, которые являются сбалансированными и взвешенными, имея в виду увеличение доли возобновляемых источников энергии.
         Я ещё раз скажу: мы понимаем, что истощение углеродов рано или поздно произойдёт, и нам обязательно надо развивать возобновляемую энергетику. На этот счёт у нас есть важнейшие политические решения, в том числе, в стратегии национальной безопасности. В то же время необходимо отметить, что в настоящее время наши планы развития возобновляемой энергетики определены уровнем наших технологических возможностей, нашими инвестиционными возможностями, уровнем возможной  и допустимой нагрузки на население. Особенно, если мы хотим использовать для этих целей не только госбюджет, но и средства потребителей, в конечном счёте, населения.
          К сожалению,  имеющиеся данные показывают, что практически сейчас ни один из видов возобновляемых источников энергии не конкурентоспособен в естественных условиях с традиционными. Это связано не только с высокой ценой, но и с большими субсидиями, которые выделяются на производство традиционных энергоносителей и которые отменить разом, отменить перекрёстное финансирование, отменить субсидирование тарифов для населения наша страна не может.
          Поэтому в этой ситуации мы, выделяя субсидии альтернативной энергетике, фактически должны превысить и выплатить какие-то дополнительные субсидии, которые мы выплачиваем на ископаемое топливо. Это данные по зарубежной печати.
          В Европе весьма конкурентоспособными считаются ветряные станции наземного базирования, хотя они сегодня тоже вызывают массу проблем. Таек последний закон о возобновляемой энергетике в Дании содержит положение о компенсации лицам, проживающим вблизи ветряков, связанные с потерей ценности их строений и так далее. То есть, приходится основные компенсации направлять не на субсидии за производство электрической энергии на ветряках, а на субсидии, компенсирующие урон от их работы для населения. Поэтому сейчас в Европе в основном всё идёт на станциях морского базирования.
          Солнечная энергетика тоже поощряется, хотя очень сумбурно. В Испании сейчас в шесть раз сократилось потребление солнечных панелей, в каких-то странах оно увеличивается, то есть это всё зависит от сиюминутных решений правительств.
          Что хотелось бы отметить, говоря о ситуации в нашей стране. Сейчас у нас нет никаких практически законов, кроме поправок к 35-му закону, обеспечивающих стимулирование и развитие возобновляемой энергетики. То есть, из трех видов стимулирования, которые используются за рубежом, у нас частично используется только один вид - прямое и фактически тарифное регулирование за счёт установления надбавок к тарифам, которые потом перекладываются на конечных потребителей электрической энергии.
          Поэтому говоря о создании нормативной технической базы, нужно, наверное, говорить всё-таки о принятии комплексного законодательного решения, определяющего, в том числе, дифференциацию приоритетов по использованию различных видов возобновляемых источников энергии.
          В число документов, составляющих основную нормативно-правовую базу развития альтернативной энергетики, входит, в частности, Федеральный закон "Об электроэнергетике", который обозначил возможные меры поддержки для очень ограниченного круга генерирующих объектов, работающих на оптовом рынке. То есть там установлена надбавка за электрическую энергию, реализованную на оптовом рынке, но эту энергию ещё надо реализовать, а не только иметь возможность её произвести. При этом сама надбавка выплачивается за счёт средств, которые Министерство энергетики обязывает выплатить потребителей, причём в равной мере, независимо от того, какие это потребители, то есть не только сетевые компании, о которых любят говорить. В законе однозначно написано: "на всех потребителей", а потребителей у нас порядка двухсот на оптовом рынке, начиная от таких крупных, как "АвтоВАЗ" и "АвтоГАЗ", и кончая гарантирующими поставщиками, которые обеспечивают поставки. Вот к ним и будут предъявлены счета на оплату этой электрической энергии, которая реализована на оптовом рынке.
          Анализ эффективности финансовой поддержки развития  и использования ветроэнергетики, проведённый различными группами экспертов, а мы привлекали не только те, с которыми постоянно работаем, но и другие группы, которые выполняли у нас большой  европейский проект по развитию возобновляемой энергетики в России, показал следующее: для достижения тех целевых показателей, которые установлены сейчас распоряжением 1-Р, необходимо порядка 3 триллионов рублей, из них полтора триллиона в среднем в качестве субсидий владельцам генерирующих  объектов, полтора триллиона рублей  - средства инвесторов и 0,1 триллиона рублей средства на выплату компенсации за  технологическое присоединение генерирующих объектов к сетям.
         Как эти средства реально будут двигаться по рынку? Фактический контроль  за ними  теряется, поскольку контроль за движением этих  денежных потоков возлагается  на  наблюдательный совет рынка, в отличие от движения бюджетных средств. Там контроль строгий. Хотя тоже не всегда достаточный. Но здесь у нас могут быть проблемы.
          По размеру надбавки. К нам поступило очень много писем, предложений, в том числе писем с критикой закона по этой позиции, но я ещё раз должен сказать: мы федеральный орган исполнительной власти, мы не критикуем, а должны исполнять те требования закона, которые там досконально прописаны. Так вот, очень много предложений выплачивать надбавку из бюджета. Но это вопрос не министерства, это вопрос законодателей. Всякая бюджетная поддержка за пределами того закона, который написан, исключена. Раз нет такой строки в федеральном бюджете,  а федеральный бюджет имеет  приоритет перед всеми законами, то, естественно, говорить о выплате субсидий оснований тоже нет.
          Что касается надбавок, то, естественно, этот вопрос волнует всех, волнует многих инвесторов, которые  недостаточно понимают смысл закона. Во-первых, потому что вопрос идёт только о надбавке за  электрическую энергию. Во-вторых, вопрос стоит о мощности  на рынке  мощности, и мощность продаётся на общих условиях. Никакого приоритетного приобретения электрической энергии от объектов, нестабильных генерирующих объектов нет, в законе это не прописано.  У нас имеет право на это только гидроэнергетика.
          Принят закон об объектах генерирующих и работающих на попутном газе. То есть, на рынке мощности продажа мощности даёт основной доход генерирующим объектам, не столько продажа электрической энергии, никаких преимуществ генераторы не имеют. Зато недостатков у них много. Это необходимость  их беспрерывного регулирования,  необходимость содержания  резервных мощностей, это необходимость для них приобретения электрической энергии только на рынке за сутки вперёд. И при этом покрывать дефицит, покупая электрическую энергию на балансирующем рынке, которая намного дороже чем та, которую они продали. Мы изучаем все эти вопросы, пытаемся установить адекватную надбавку, потому перед министерством поставлена задача выйти в установленные сроки на целевые  показатели. Причём, основной упор сделать на ту генерацию, которая имеет  преимущество в нашей стране. В первую  очередь это касается гидроэлектростанций.
         Гидроресурсы у нас всегда были самыми  приоритетными из возобновляемых источников. И наш потенциал  коммерческий далеко не использован - у нас действительно огромный экономический потенциал использования гидроресурсов в качестве возобновляемых источников в России. Именно поэтому  в Энергетической стратегии и в Генеральной схеме развития электроэнергетики до 2020  года предусмотрено приоритетное развитие гидрогенерации. Тем более, что по степени освоения гидроресурсов Россия находится чуть ли не на одном из последних мест. Впереди нас - и Норвегия, и Канада, и Бразилия.
          Если говорить о ресурсах ветра, то за многие годы здесь мало что изменилось.  У нас традиционно еще с советских времен работали ветроагрегаты в Калмыкии. Есть ветроустановка в Антарктиде на станции Новолазаревская. В целом же можно сказать, что ресурсы ветра у нас в основном расположены на Крайнем Севере, на Дальнем Востоке, то есть в малонаселённых регионах. Единственный регион, который у нас в стране обладает самым большим потенциалом, Краснодарский  край, где действует стоковый ветер Ставропольского плато и где можно было бы строить ветроэлектростанции. Но надо исходить всё-таки из того, что в Краснодарском крае достаточно высокая базовая генерация, там не хватает маневренных мощностей для пиковых нагрузок, при которых возникает дефицит. Ветростанции пиковые нагрузки не покрывают, поэтому всё равно там придётся строить генерацию, которая будет использоваться достаточно неэффективно для работы на пиковые нагрузки и для регулирования деятельности ветростанций, если там будут таковые построены.
          Сейчас вышло постановление правительства о программах и схемах развития электроэнергетики. Буквально несколько дней назад Владимир Владимирович Путин, находясь в Волгодонске, сказал, что мы не допустим строительства мощностей, не обеспеченных электросетями, потому что сейчас подчас строят мощности, которые потом простаивают. И это происходит во многих местах, сейчас даже в Москве увеличился расход топлива. Почему? Потому что построили котельные, и ТЭЦ работают в ненормальном режиме как генерации. И у нас расход топлива увеличился на единицу мощности, вместо того, чтобы в целом снижаться. Это всё происходило из-за стихийного строительства различных генерирующих объектов, не обеспеченных ни сетями, ни регулированием мощностей.
          Я хотел бы сказать об опыте использовании энергии ветра в России. В СССР выпускались десятки тысяч ветроагрегатов, они до сих пор ещё кое-где, как ни странно, работают. Сегодня картина здесь складывается неудовлетворительная. Что мы имеем согласно статистическим данным о коэффициенте использования установленной мощности на ветроагрегатах. Республика Коми  - нет данных, ноль. В Калининградской области, на территории которой были построены бесплатно поставленные бывшие в употреблении ветряки из Дании, ежегодные убытки от их эксплуатации составляют три миллиона рублей, коэффициент использования энергии ветра - десять процентов, хотя они вроде бы все работают. Мурманская область - один ветроагрегат поставлен, коэффициент использования энергии ветра - три процента. Калмыкия - один мегаватный ветроагрегат, который не работает, но в баланс включён. В Республике Башкортостан есть ветростанция, использование энергии ветра - два процента. Зачем ее в Германии купили - непонятно. В Республике Якутия - два процента, почти три. Камчатка - 0,3 процента. Это официальные данные статистики по использованию энергии ветра в России.
         Кроме того существует масса не включённых в баланс мощности энергии объектов, так сказать самостийных. Один из них - известная Чукотская станция, она работает, но как, не ясно. На Кунашире, на Командорских островах, в Ростовской области, в Тюменской,  Архангельской и Московской областях имеется много таких объектов. Но об их работе мы имеем лишь фрагментарные сведения, реальных мы не можем получить, потому что, скорее всего, они не работают. В Тикси я сам видел, как купленный ветряк западного производства не работает, стоит и не работает.
          О наших ресурсах солнечной энергии. Наибольшие ресурсы солнечной энергии находятся, естественно, на юге России, а также Бурятии, в части Алтайского края и т.д. Необходимо в этой связи отметить, что по объективным данным две трети территории нашей страны, в общем-то, непригодны к использованию солнечной энергетики. Это мнение независимых экспертов. Я имею в виду крупные энергетические объекты, то есть те случаи, когда говорится, что 1 мегаватт электрической энергии требует 1 гектара площади, 100 мегаватт - 100 гектар. И кто их будет убирать от снега, от пыли, от грязи.
         Понимаете, есть масса вопросов, которые электроэнергетики не могут принять. И всё равно для них нужны резервные мощности. Но даже не это главный вопрос. Мы готовы установить надбавки, и мы пытаемся  их рассчитать, но надбавки получаются очень большие.
         Даже по кисловодской станции надбавка получается от 20-ти до 30 рублей за киловатт-час. И это должно работать на оптовом рынке? На оптовом рынке себестоимость составляет от 50 копеек до рубля. Можно и 30 рублей добавлять, конечно, можно, если государство, если правительство на это пойдёт, то мы как министерство готовы это исполнять. Постановление о надбавках нами уже обсуждается больше года, уже двадцатый вариант обсуждается, но никто из органов, которые отвечают за социальную политику, за экономическую политику его согласовать не готовы. Мы даже не можем выйти с ним в Правительство РФ. Поэтому ни о какой дифференциации, о которой сейчас говорят, речи здесь быть не может. Вот такая у нас здесь ситуация.
         Кроме разработанных проектов постановления, уже имеется одно постановление Правительства РФ, которое позволяет в принципе получить нормальные субсидии от государства; это постановление связано с созданием технологического резерва. Но там тоже надо обосновывать, что эти станции нужны для технологического резерва. Там действительно в тарифах скрывается их инвестиционная составляющая. В нашей же ситуации речь идет о конкретном постановлении о надбавках, которое непосредственно направлено на потребителей.
         Недавно мы проводили очередное совещание для обсуждения конечного варианта постановления, на которое мы пригласили не только желающих получить надбавки, но и тех, кто будет платить за получаемую электроэнергию. То есть потребителей, которые должны гарантировать финансовую устойчивость поставщиков альтернативной электроэнергии. Мы просили их ответить на вопрос: готовы ли они платить, и из каких средств. Потому что это не просто так, это всё равно ляжет нагрузкой на население.
          Причём предпринимая попытка доказать необходимость равномерного размазывания финансовой нагрузки на всех потребителей вызывает некоторое удивление: почему, например, "АвтоВАЗ" должен платить за ветростанцию на Дальнем Востоке?
         Поэтому сразу возникает масса вопросов, но это всё следующий этап. Я думаю, что до конца этого месяца в соответствии с новым Законом "О противодействии коррупции" на нашем сайте в разделе Проекты министерства будет вывешен наш согласованный внутри министерства проект постановления по надбавке. С ним все заинтересованные коллеги смогут ознакомиться, высказать свои замечания. И, разумеется, этот проект будет разослан в соответствующие федеральные органы исполнительной власти на очередное согласование.
         Кроме того, разработан проект Государственной программы энергосбережения и повышения энергетической эффективности на период до 2020 года, в которой предусмотрен большой раздел, связанный с реализацией двух механизмов развития возобновляемых источников энергии.
         Первый основан на такой вот квазирыночной структуре, предусмотренной законом. Я говорю квазирыночной , потому что у нас рынок ещё не сформировался. У нас пока идёт реформа, у нас переходный период функционирования рынка. И мы уже в этот рынок пытаемся внедрить, так сказать, возобновляемую энергетику.
         И второй механизм связан с масштабной программой реализации пилотных проектов, на которых можно было бы отработать, в том числе, и механизмы государственной поддержки, а также получить реальную, точную информацию. Не вот ту по ветрякам, которую я привёл, а надежную исходная информацию для принятия последующих решений. Мы должны базироваться на достоверных данных, мы должны именно эти данные брать в основу расчёта надбавок. Вы увидите, что там надбавка должна быть тысяча рублей на киловатт-час, чтобы обеспечить функционирование этих ветряков при коэффициенте 0,03 использования установленной мощности.
          Мы сейчас по надбавкам сделаем только первый шаг и дальше будем наблюдать за этим процессом. Будет введён коэффициент инвестиционной активности. Каждый год Правительство РФ будет пересматривать размер надбавки, исходя из темпов достижения установленных показателей.
          Я ещё раз повторю - это масштабная программа по пилотным территориальным и автономным проектам. Я, например, очень доволен, что Кирсан Николаевич Илюмжинов, который сначала требовал надбавки, теперь требует, чтобы у него был реализован пилотный проект. Мы его в этом отношении абсолютно поддерживаем. Мы в правительство написали: да, мы считаем, что необходимо построить пилотный демонстрационный проект в Калмыкии (и не только в Калмыкии) для того, чтобы отработать все эти механизмы. Вот это, я считаю, сейчас самый правильный путь.
          Нам надо создать собственную технологическую базу, как Китай, как Индия, которые 20 лет такую базу создавали. Я помню, с чего это начиналось.  С сараев. Потом построили прекрасные центры. 20 лет у них ушло на то, чтобы подготовить технологии. И вот уже существует и в этой области целый мир высоких технологий, мир интеллектуальной собственности. Не железа. Понимаете? Покупать в Китае сименсовские ветряки - для этого большого ума не надо. Как Жириновский  Владимир Вольфович сказал на "круглом столе": "Продавать дешёвую электрическую энергию в Китай, чтобы на вырученные деньги купить в Китае ветряки и своему населению продавать дорогую энергию". Понимаете? Это не выход из положения. Нам надо создать собственную технологическую базу, это одно из главных направлений, которое мы пытаемся заложить в государственную программу, чтобы получить реальную технологическую независимость от Запада. То, что они нам передавать, кстати, не хотят.
          Министр внутренних дел ФРГ написал доклад канцлеру Меркель о защите конституционного строя Германии. Он написал, что Россия занимается промышленным шпионажем  в области возобновляемых источников энергии для того, чтобы создать забрать у немцев технологии, интеллектуальную собственность, а не просто покупать оборудование. Вот это одна из наших главных задач, развивать собственные технологии. И, конечно, отработать механизмы, чтобы не попасть в ловушку с этим делом. Не попасть в ловушку, как попали многие правительства.
    
          3. Зайцев К.Б. - заместитель председателя Комитета Государственной Думы по энергетике
         Я бы хотел акцентировать внимание на следующем. Развитие сектора возобновляемой энергетики, энергоэффективности, энергосбережения в Российской Федерации сдерживается в силу отсутствия эффективной стратегии конкретных программ, необходимых стратегических наблюдений и механизмов контроля. Не сформулирована соответствующая законодательная и нормативно-правовая база. В частности, не внесён в Государственную Думу проект федерального закона о возобновляемых источниках энергии, предусмотренный ещё предыдущей редакцией Энергетической стратегии Российской Федерации в период до 2020 года. Не развивается законодательство для малой и автономной энергетики. Не приняты меры в части технического регулирования в целях энергосбережения, энергоэффективности.
          В данных российской государственной статистики в отличие от Евросоюза, США отсутствуют такие  показатели, характеризующие состояние сектора возобновляемой энергетики, как энергоэффективность энергосбережения. Достижения минимального уровня энергетической устойчивости муниципальных образований необходимо осуществлять директивно с использованием государственного механизма мобилизационной подготовки энергетики. При этом целесообразно обеспечить дифференцированный подход для конкретных территорий, сформировать многоуровневую систему развития и управления энергоэффективностью и энергосбережением.
          Органам государственной власти субъектов Российской Федерации, а также органам местного самоуправления следует обратить особое внимание на вопросы обеспечения нормативного уровня энергетической безопасности и устойчивости поселений на основе энергетики на местных, в том числе и на  возобновляемых источниках энергии.
          В настоящее время в структуре органов исполнительной власти не сформирована система полномочий и ответственности в области возобновляемой энергии, энергоэффективности. Для ускорения развития энергетики на возобновляемых источниках энергии необходимо совершенствовать законодательство, в том числе, вносить изменения в действующие законы для конкретных видов возобновляемых источников энергии. Например, внести изменения в Водный и Земельный кодексы для регулирования вопросов разработки торфяников, для эффективного использования торфа для производства электрической и тепловой энергии, изменить ставки акцизов для использования в качестве моторного топлива этилового спирта и биодизельного топлива, для использования биогаза.
          Существует общие для различных видов источников энергии вопросы. В первую очередь - обеспечение гарантированного приема производимой электрической и тепловой энергии в электрические сети, а также установление льготных тарифов на вырабатываемую за счёт этих источников энергию ввиду её экологических, социальных преимуществ, выгод от сокращения транспортной составляющей тарифов.
          Федеральным законом предусмотрены на этот счет соответствующие льготы, надбавки, однако в течение пяти лет Правительством РФ не принимаются нормативные документы, регламентирующие порядок и условия предоставления этих льгот. В связи с этим предоставляется необходимым для обеспечения энергетической безопасности диверсификации  энергетических ресурсов разработать проект отдельного федерального закона, регулирующего вопросы использования возобновляемых источников энергии, внести необходимые изменения в нормативно-правовую базу в области энергетики, реализующие положения действующего законодательства.
     
          4. Копылов А.Е. - вице-президент Российской ассоциации ветроиндустрии
          Честно говоря, я думал, что вопрос, который я вынес в заголовок подготовленной для нашего круглого стола презентации: "Зачем России возобновляемая энергетика и сколько она нам может стоить?", прозвучит риторически. Но, прослушав выступление Николая Викторовича Свиридова, я понял, что никакой риторики в этом нет, а вопрос абсолютно серьёзный и даже для такой аудитории.
          Но для чего нужна возобновляемая энергетика? И почему все страны ею занимаются, десятки стран по всему миру? Ответ очень простой - они рассматривают возобновляемую энергетику и как источник, и как основу модернизации, причем не только своей энергетики, а практически всей экономики. И дальше я постараюсь вам об этом рассказать.
         Энергетика возобновляемая развивает саму энергетику, развивает промышленность, развивает науку, развивает электроэнергетические рынки.
    С учётом ограниченности времени я только остановлюсь лишь на нескольких факторах. Во-первых, существенно меняется структура электрогенерации. Естественно, никто не говорит о том, что технологии возобновляемой энергетики когда-нибудь займут львиную долю. Может, и займут, но, по крайней мере, не в обозримом будущем. Но речь идёт о необходимости разнообразия технологического портфеля, в котором возобновляемая энергетика должна занять свою более заметную, по крайней мере, чем сегодня долю.
         Развитие возобновляемой энергетики означает изменение структуры генерации с точки зрения уровня распределения, уровня централизации. Такая тема как интеллектуальные адаптивные сети, так называемый смарт-гридс, - это та тема, которая появилась в связи с тем, что в мире стала быстро расти доля возобновляемых источников. Понятно, что от интеллектуализации, от развития сетей выиграет не только возобновляемая энергетика, выигрывает вся энергетика.
          И, наконец, снижение выбросов СО2.  Я бы хотел здесь пару комментариев сказать относительно выступления Николая Викторовича.
          Конечно, сразу могу сказать, что никакое резервирование, тем более 100-процентного резервирования  для ветростанций не нужно, кроме как такого же, как используется для любой другой электрогенерации. Более того, современная технология развития ветрогенерации позволяет ветростанциям участвовать в системном регулировании своих энергетических систем, участвуя, таким образом, в поддержании энергетической безопасности.
          Линия на строительство, так называемых, пилотных проектов и их проверку, адаптацию, честно говоря, непонятна, потому, что можно до бесконечности всё проверять, но после того, как по этому пути уже прошли, предположим, 50 государств, 51-е Россия говорит: "Знаете, я вам не верю, я у себя всё проверю". Означает лишь одно, что эта линия приведёт к очередному срыву распоряжения 1-Р, принятого и подписанного Председателем Правительства РФ в январе 2009 года.
          Я напомню, что к 2010 году этим распоряжением предполагалось достижение доли ветрогенерации в 1,5 процента. Это, примерно, должно быть где-то на уровне 12-13 миллиардов киловатт-часов электроэнергии. Понятно, что никаких приростов по процентному пункту в этом году мы уже не увидим. К 2015 году предполагалось 2,5 процента. Это с учётом прироста производства электроэнергии к 2015 году составило бы около 35 миллиардов киловатт-часов электроэнергии.
          Каким образом от сегодняшних 8 процентов произойдёт прирост до 35, никто не знает. Я уверен, если вы спросите у Николая Викторовича Свиридова, он тоже дать ответ не сможет. В том числе потому, что хотя распоряжение 1-Р было подписано в январе 2009 года, а сегодня у нас с вами конец марта 2010 года, никакого объяснения, из чего будут складываться цифры прироста производства энергии на основе возобновляемых источников, ни у кого нет. В том числе у министерства в отделе возобновляемой энергетики. Есть разные версии, есть разные сценарии, но какого-то утверждённого нет. Это лишь подтверждает тот вывод, который был сделан в выступлении господина Зайцева о том, что политики государственной в области развития возобновляемой энергетики, за которую, собственно, и должно отвечать министерство, до сих пор нет, она не сформулирована, и непонятно, когда будет сформулирована.
          Промышленность. С моей точки зрения, мы с вами упускаем очень важные моменты изменения структуры национальной экономики. Мало кто знает, что за последние годы в стране возникла новая отрасль, эта отрасль производства древесных пеллет. За несколько лет в стране появлялось несколько десятков заводов. У меня точных данных нет, но где-то порядка 80-85 заводов.
          Вы можете назвать другую отрасль в стране, которая за пятилетку построила несколько десятков, повторяю, заводов. Вот видите, меня поправляют, уже 160 заводов. Все эти 160 заводов работают исключительно на экспорт. У нас с вами формируется отрасль по производству элементной базы для солнечной энергетики, элементов для солнечных батарей. Вопрос: куда пойдёт производимая этими заводами продукция? Если ничего не будет сделано, точно также она будет экспортироваться. Если мы с вами имеем в виду планы строить промышленность исключительно на экспорт, не думая о том, как это будет отражаться на нашем внутреннем рынке, то, конечно, флаг нам в руки.
          Трансферт технологий. Очень часто слышно: да что мы так беспокоимся, давайте дождёмся, когда газа, угля, и нефти станет меньше, и тогда, когда у нас действительно возникнут физические ограничения, мы, собственно, и купим все необходимые технологии. К сожалению, наш опыт, собственный опыт трансферта технологий очень, я бы сказал, двусмысленный. Есть два примера. Плохой - АвтоВАЗ. Когда в конце 50-х - начале 60-х годов велись переговоры и был закуплен целый большой автозавод, мы думали, что это перевернёт автомобильную промышленность Советского Союза. Перевернуло. Но не до такой степени, чтобы она встала в ряды мировых лидеров.
          И другой пример, более современный. Когда в стране резко увеличились продажи автомобилей импортного производства, то, естественно, им потребовалось создать необходимого уровня автосервисы. Сегодня мы с вами имеем многомиллиардную отрасль, в которой заняты десятки, может быть, сотни тысяч человек, обеспечивающие сервис импортных автомобилей. То же самое может произойти с возобновляемой энергетикой, даже если у нас пока своего производства оборудования не будет.
          Развитие возобновляемой энергетики, как ни странно это прозвучит, приводит к снижению цен на рынках. Можно было бы привести на этот счет много примеров из Европы и Америке. Возобновляемая энергетика создает новые рабочие места. Только ветроэнергетика в течение последних пяти лет создавала в Европейском союзе по 33 рабочих места каждый день. Но чего ждём мы? Мы провели расчёты, их результаты не совсем совпадают с теми, которые использовались министерством. Один из них: если общество израсходует рубль на поддержку возобновляемой энергетики, то доходы общества от этого составят 1 рубль 39. Возникает естественный вопрос: если так всё красиво и хорошо, зачем надо создавать систему поддержки ВИЭ? Ответ очень простой. Потому что тратим в одном месте, а выигрываем совсем в другом. Таким образом, система поддержки, по сути, означает систему перераспределения.
          Что нужно сделать для того, чтобы дальше энергетика могла развиваться, возобновляемая энергетика? Первое. Конечно, нужны дополнительные новые меры в области законодательства. К сожалению, из тех поправок, которые были приняты в 2007 году, выпал розничный рынок и микрогенерация, поэтому надо понимать, что, например, такие отрасли возобновляемой энергетики, как малая ГЭС, как солнечная энергетика, в определенной степени энергетика биомассы, выпадут из объёмов производства.
          Дальше. Совсем не стимулируется производство тепла на основе возобновляемых источников. В-третьих, необходимо принять все подзаконные акты, которые вытекают из решения Правительства РФ после принятия Государственной Думой  в ноябре 2007 года поправок в 35-й закон.
     Необходимо всё-таки министерству определиться, каким образом оно собирается стимулировать развитие с точки зрения разбивки по технологиям, чтобы эти 1,5-2,5 и 4,5 процента к 2010, к 2015 и к 2020 годам, наконец, получили некое содержание.
          И обязательно нам надо отменить постановление 58, совсем недавнее, от 5 февраля об изменениях в правила квалификации, которые устанавливают, что вы не можете быть признаны квалифицированным генератором, если ваша генерация не включена в некую схему размещения объектов генерации возобновляемой энергетики, утверждаемой министерством. Почему я говорю, что это постановления надо отметить? Ответ очень простой. К сожалению, эта поправка, по сути, блокирует весь процесс, просто его останавливает. Потому что никакой схемы пока нет, даже непонятно кто и когда её будет разворачивать, по крайней мере, общественности об этом ничего неизвестно. Естественно, эта схема не утверждена, раз её нет, раз она не утверждена, никто не может заявить и быть признанным квалифицированным генератором, а раз вы не можете быть признанным квалифицированным генератором, вы никогда никаких надбавок не получите.
          Вопрос: сколько надо времени Министерству энергетики, чтобы разработать и утвердить эту схему? Мы можем с вами очень долго гадать на этот счет, но судя по тому, что, например, по реализации постановления 1- Р, подписанного в январе 2009 года, до сих пор никаких конкретных цифр нет, нет никаких гарантий, что решение по схеме размещения генерации будет принято быстро. А это значит: всё развитие возобновляемой энергетики останавливается практически на сто процентов и никаких иллюзий здесь быть не должно. Поэтому, повторяю, это постановление должно быть отменено.
     
          5. Прозоровский В.В. -  заместитель председателя Комитета Государственной Думы по природным ресурсам, природопользованию и экологии
         О важности и актуальности проблемы, вынесенной сегодня на обсуждение, свидетельствует даже тот факт, что примерно с такой же темой глава государства Дмитрий Анатольевич Медведев сегодня проводит совещание в Ханты-Мансийске.
          Хочу напомнить, что распоряжением Президента РФ от 17 декабря 2009 года утверждёна Климатическая доктрина Российской Федерации. Почему я акцентирую внимание именно на этом документе? Дело в том, что в ней определено, что Россия будет  способствовать исследованиям и разработкам  в области энергоэффективности, использования возобновляемых источников энергии, технологии поглощения парниковых газов и инновационных экологически приемлемых технологий.  
          Очевидно, что вопрос энергоэффективности и энергосбережения входит в число приоритетных направлений работы Комиссии при Президенте Российской Федерации по модернизации и технологическому развитию экономики России. В рамках её работы рассматриваются и реализуются конкретные  проекты, ориентированные на использование возобновляемых источников энергии.
            В этой связи предлагаю очень интересные рекомендации нашего "круглого стола", которые, я уверен, будут потом дополнены, направить для рассмотрения и учёта в работе данной комиссии.
          Очевидно, что в действующих экономических условиях принципиальную значимость имеют меры по совершенствованию законодательства в традиционном  топливно-энергетическом комплексе, который сегодня является не только локомотивом развития нашей экономики, но, к сожалению, и одним из крупнейших источников загрязнения окружающей среды. Видится, что мы должны на законодательном уровне создать экономические механизмы, которые будут стимулировать недропользователей, другие хозяйствующие субъекты к использованию наилучших экологически безопасных мировых технологий. Важно внедрить новые системы нормирования допустимого воздействия на окружающую среду, предусматривающую отказ от индивидуальных разрешений для каждого предприятия и устанавливающую нормативы и планы поэтапного снижения загрязнения. Тем более, что наша страна обладает широкими и разнообразными возможностями для производства электрической и тепловой энергии с использованием всего спектра  возобновляемых источников энергии, в том числе ветра, солнца, гидроэнергии, приливной и водной энергии, геотермальной энергии и других источников.
         Необходимость развития альтернативной энергетики прописана в различных нормативно-правовых актах главы государства и Правительства России. Это, прежде всего, указ Президента Российской Федерации от 4 июня 2008 года "О некоторых мерах по повышению энергетической  и экологической эффективности российской экономики". Это - Энергетическая стратегия России на период до 2030 года. Это - Концепция долгосрочного социально-экономического развития России на период  до 2020 года.      Однако законодательная база далеко не достаточна, и мы видели из доклада Николая Викторович Свиридова, что в основном  всё идёт на уровне подзаконных актов. Поэтому на повестке дня остаются вопросы, требующие незамедлительных решений.
          Комитет Государственной Думы по природопользованию, природным ресурсам и экологии считает, что, во-первых, необходимо на законодательном уровне закрепить механизм обеспечения безопасности эксплуатации энергетических объектов и их оборудования, используемого при производстве энергии, путём современного обеспечения капитального ремонта и модернизации.
           Во-вторых, приоритет в применении мер экономического стимулирования и поддержки должен отдаваться тем инвестиционным проектам, которые предусматривают использование наиболее передовых технологий.
           В-третьих, Правительство РФ должно определить конкретные сроки подготовки реализации комплекса мероприятий, стимулирующего использование возобновляемых источников для производства электрической энергии, а также ответственных исполнителей каждого из этих мероприятий.
          В-четвёртых, мы также поддерживаем предложенные в проекте рекомендаций механизмы развития законодательства (в части разработки проекта федерального закона "Об использовании возобновляемых источников энергии" и необходимых изменений в действующее законодательство, стимулирующих развитие энергетики на возобновляемых и местных источниках энергии).
          Завершая доклад, обращу внимание на то, что основными целями развития законодательства в сфере электроэнергетики на основе возобновляемых источников энергии является устранение административных и иных, не имеющих  экономического характера, препятствий в реализации инвестиционных программ и планов по созданию электростанций, энергоустановок, использующих возобновляемые источники энергии; формирование общего позитивного отношения потребителей к использованию электрической и тепловой энергии, полученной на основе использования возобновляемых источников энергии; повышение социальной ответственности промышленных потребителей перед обществом за использование электрической и тепловой энергии от источников, снижающих экологическую и санитарную безопасность населения. И, наконец, создание инфраструктуры для долгосрочной поддержки проектов в области возобновляемых источников энергии - фонда поддержки возобновляемых источников энергии.
     
          6. Панкратьев П.В. - начальник Департамента возобновляемых источников энергии ОАО "РусГидро"
         Насколько я понимаю, дискуссия в обществе относительно полезности и особенно размеров развития возобновляемых источников энергии в какой-то степени, с одной стороны, завершилась, а, с другой стороны, началась тогда, когда было принято постановление Правительства Российской Федерации 1-Р от 8 января 2009 года. Все знают, что в 2010 году у нас должно быть полтора процента, 2015 год - 2,5 процента, а 2020 год - 4,5 процента. Смею сразу сказать о том, что это означает. Это означает, что в 2015 году у нас должно быть 9 гигаватт мощностей на базе ВИЭ, при сегодняшних с натяжкой двух гигаватт, а в 2020 году у нас должно быть 25 гигаватт. Подчёркиваю, это решения определило Правительство РФ, и на сегодня должны быть выстроены те меры государственной поддержки, которые позволили бы реализовать государственный заказ, сформулированный в целом перед обществом и перед бизнес-сообществом, в частности.
          Что мы имеем на сегодня. Мы на сегодня имеем четыре принятых в различном виде документа: это целевые показатели (распоряжение 1), квалификация, которая, к сожалению, изменением от 5 февраля фактически поставила тормоз на начальном этапе развития возобновляемых источников энергии. При этом преследовалась благая цель, что в целом, конечно, необходимо каким-то образом регулировать развитие возобновляемых источников в Российской Федерации. И в целом идея сама по себе, безусловно, заслуживает внимания.
          Система сертификации, движение сертификатов. Нужно сказать, что  Министерство энергетики приняло такой документ, который, безусловно, является достаточно хорошим по продвижению сертификации электрической энергии. И достаточно большой вклад внесло некоммерческое партнёрство "Совет рынка", поскольку оно уже утвердило все изменения в регламенты, связанные с продвижением продукта на оптовом рынке.
         Мы сформировали фактически политическую, так скажем, подоплёку, под необходимостью развития возобновляемых источников в Российской Федерации. Однако ни одного механизма экономического, который способствовал бы достижению этих показателей, мы не заложили. В итоге принято постановление "О компенсации стоимости технологического присоединения, установления надбавки" и внесены изменения в 643, 530 и 109-е постановления, которые регламентирует взаимоотношение на рынке электрической энергии и мощности. В итоге я должен сказать сегодня, что 426-е постановление предписывало принятие этих документов еще в 2008 году.
          Распоряжение 1166, подписанное В.В. Путиным в августе 2009 года, предписывало разработать принципы установления надбавки и определить права по установлению надбавки в 2009 году. Но сегодня не выполнено ни 426-е постановление, ни распоряжение 1166.
         А теперь относительно того, что возобновляемая электроэнергия является непосильной ношей для рынка электрической энергии. С учётом того, что надбавки действуют в течение 10-12 лет, у нас сегодня любой оператор, вернее, инвестор, рассматривает именно такой временной диапазон и оперирует, соответственно, с такими примерными характеристиками, как 3,5 рубля на киловатт-час. По окончанию цикла действия надбавки генераторы на основе ВИЭ, которые работают на  оптовом рынке покупки электрической энергии или на спотовом рынке, начинают опускать цены ниже рыночных, принуждая его участников точно также, как это имеет место в Европе, снижать средние цены на рынке.
         Теперь о материальном обеспечении поставленной задачи выйти на уровень 25 гигаватт к 2020 году. Здесь мы сталкиваемся в прямом смысле с  национальной угрозой. Если говорить о тех генераторах, которые потенциально можно развивать в Российской Федерации, например, ветроустановки, то 70 процентов необходимого для них оборудования мы должны покупать за рубежом и только 20 процентов мы можем обеспечивать сами - за счёт проектно-изыскательских работ и выполнения части строительно-монтажных работ. Даже в малой гидрогенерации, в которой "Русгидро" является, безусловно, профессионалом, мы сегодня имеем рынок в размере не более 60 процентов.
         Это, безусловно, нужно исправлять. Как исправлять? Просто надеяться на то, что по какому-то стихийному событию произойдёт трансферт-технология  или, так сказать, у нас будут такие вложения в научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы, что мы это потянем, - к сожалению, не приходится. Если говорить опять же о ветроэнергетике, то технологический разрыв угрожающего размера. Сегодня мы базовые комплектующие, такие как лопасти, генераторы и редукторы в принципе не можем производить, потому что у нас сегодня нет комплектующих под это. Сегодня у нас нет углепластиков. Сегодня у нас нет углеволокон. Сегодня у нас нет стеклопластика. Сегодня у нас нет 17 наименований полиэфиров. Поэтому это не вопрос прихоти тех или иных компаний, а  насущная необходимость, если мы действительно хотим развивать эти виды энергетики.
         О том, что даёт вложенный рубль капитальных вложений в создание того или иного вида генераций. Мы сегодня разрабатываем большой проект совместно с  Ростехнологией по строительству ветропарка "Нижняя Волга" мощностью один гигаватт. Сделаны уже определённые расчёты, которые говорят о том, что для того, чтобы построить этот парк, необходимо 2,5 миллиарда долларов. Прямые  эффекты по денежному потоку - 5 миллиардов долларов за жизненный цикл. Косвенные эффекты - 8,5 миллиарда долларов за 20 лет эксплуатации в других отраслях. Коэффициент мультипликации экономики  - 3,4  процента. Но по чисто приведённой стоимости я согласен с господином Копыловым, что примерно на рубль  полтора рубля.   Так что в долгосрочном горизонте прогнозирования есть безусловная выгода развивать возобновляемые источники энергии.
         Сегодня  в компании мы реализуем несколько пилотных проектов.  При этом мы понимаем, что, конечно,  этими пилотами ничего не сделаешь. Мы только показываем и поддерживаем определённый  технологический уровень для того, чтобы по тем четырем направлениям, которыми мы занимаемся, у нас были хоть какие-нибудь заделы. Мы понимаем, что дальше к масштабному развитию перейти невозможно, если мы не завершим формирование нормативной базы для того, чтобы всё-таки создать необходимый экономический стимул для  инвесторов.
    
          7. Расщупкин В.П. - старший вице-президент компании "Регион"
       Уважаемые коллеги, я представляю практическое направление: мы занимаемся строительством и внедрением заводов по производству топлива из биомассы. Поэтому я бы хотел просто отметить несколько наиболее важных сегодня для нас позиций.
     Вот мы сейчас проектируем и строим шесть заводов, которые будут производить почти 3 миллиона тонн пеллетного топлива для поставки на европейский рынок. Это 40 процентов потребности Европы сегодня в пеллетном топливе. Почему мы не идёт на российский рынок, а идём на Запад? Сегодня там ситуация для нас полностью ясна и понятна. Посмотрите, что они приняли в своей программе. Сегодня у них потребление 8 миллионов тонн пеллетов, в 2020 году - 86 миллионов. Посмотрите Китай, на который мы тоже работаем и имеем там свои предприятия. Сегодня Китай потребляет 4,6 миллиона тонн пеллетов, к 2020 году эта цифра увеличится до 52 миллионов тонн. Они сегодня принимают решение: 800 электростанций до 2040 года построит Азия, Индия и Китай, работающих с применением этого вида топлива. Объём потребления пеллетов к 2040 году достигнет 400 миллионов тонн.
    И посмотрите, что такое Россия: четверть мировых запасов леса. Как мы его используем? Вот я энергетик и в то же время бывший лесовод и лесник, я назову вам только одну цифру: у нас сегодня с вами в России 925 миллионов кубов ежегодно гниёт, пропадает и отпадает. Это лес перестойный, лес больной. Лес, который даёт сегодня 20 миллиардов убытков от пожаров, от вредителей, от болезней. Что забирает наша экономика? 180 миллионов кубом. Почти 800 миллионов древесины никому не нужны. Где расположена эта древесина? Она расположена вокруг населённых пунктов, посёлков, городов, деревень и так далее. Что у нас там с вами есть? 86 тысяч котельных, из них 36 тысяч котельных, работающих на угле, на мазуте и так далее. Мы получим великолепную экономику, если переводим их сегодня на брикеты, пеллеты, на подсобные виды топлива. Великолепная экономика получается. По нашим подсчётам мы получим около 4 миллиардов евро, если переведём эти котельные на новые виды топлива.
    Если мы используем Киотский протокол, который, я думаю, всё-таки начнёт работать и у нас в России, то там же тоже появляется совсем другая ситуация. Вот мы делаем сейчас пилотный пробный проект в Нижнем Новгороде - 706 котельных у губернатора Шанцева переводим на древесное топливо. Проект окупает себя за 2,5-3 года. При этом 30 процентов даёт продажа углеродных квот. И почти 70 процентов - это использование нашего нового закона по энергетике, который мы с вами приняли. То есть у нас есть основа, чтобы мы сегодня вышли на наш российский рынок
    Что нам мешает? Я касаюсь лесной темы. Если у нас такое безобразное отношение к лесу, почему мы не введём в Лесном кодексе понятие "энергетические леса", то, что делает сегодня весь мир? Почему не отнесём туда все больные леса, которые никому сегодня не нужны? Почему мы за них сегодня берём деньги с предпринимателей, и, тем самым, опускаем нашу себестоимость ниже некуда? Да нам должны сегодня платить только за то, что я вычищаю эти леса и превращаю отходную древесину в топливо! Но так как в России не принято платить никому, мы говорим, давайте договоримся с государством по нулям. То есть обнуление ставок. Сегодня больные леса должны убираться с нашей помощью, вычищаться и превращаться в биотопливо. Эти леса сегодня горят костром на 20 миллиардов рублей ежегодно. Пусть они лучше горят в наших теплоисточниках.
    Организационные вопросы. Вот мы были недавно в Лондоне, встречались с коллегами из министерства, занимающегося биоэнергетикой, биотопливом. Два года действует новое министерство - 1072 человека. Из Германии вернулись, в аналогичном министерстве работает 750 человек. Посмотрите, как они активно лоббируют в своих странах принятие соответствующих законов, нормативов.
    Я считаю, что в этом деле нам нужно объединить наши усилия, может быть, одному нашему большому министерству очень сложно одновременно работать по всем направлениям - и по тепловым насосам, и по мелким водяным, и по все ВИЭ - по ветру, по солнцу, торфу и т.д. Нужно создать какой-то, скажем, организационный орган на базе государственной акционерной компании, что-то такое. Без такого координирующего органа сегодня вы просто не потянете все эти направления и темы. Вы задохнетесь.
    Выслушав сегодня высказанные предложения, прочитав, в том числе, проект решения, я скажу: там нет вопросов. Всё абсолютно правильно, и закон нужно форсировать, и нормативные акты нужно форсировать. Всё это нужно принимать как можно быстрее. Но одновременно нужны практические шаги и поддержка.
    Я ещё раз хочу подчеркнуть. Вот всё, что я назвал, это всё должно быть в поле деятельности губернатора и муниципалов, и поддержано федералами. Это та работа, которую раньше делал так называемый "Ростоппром". Он занимался всеми местными источниками - от дров и торфа и до нехорошего угля. Вот этим блоком сегодня никто не занимается.
    Что делается, например, по котлам в Германии. За три года там 640 тысяч котлов только внедрили на пеллетном топливе. Каждый год прирост - 150-170 тысяч. Посмотрите на выставки. Дом площадью две тысячи квадратных метров отапливается солнечной батареей плюс пеллетный котёл. Стоит вся система 7,5 тысяч евро, и идет нарасхват.
     А что получается у нас сегодня по пеллетам, по газу? Посмотрите на Московскую область. Сегодня цена на пеллеты уже в Московской области стала 5-8 тысяч рублей, она подтянулась к международной цене. И мы сюда не идём. Производство не направляем. Надо эти моменты снять. Сила есть, ум есть, возможности есть. Все что от нас зависит, мы готовы сделать.
         
          8. Брызгунов И.М. - президент Российской ветроэнергетической ассоциации
         В начале своего выступления выражаю просьбу игроков рынка ВИЭ внести в проект постановления или в проект результативного документа нашего "круглого стола" положение: рассмотреть возможность отмены распоряжения от 5 февраля о квалификации. Вы понимаете, о чём я говорю.
          Теперь по основной теме: хочу сказать, что говорить о пилотных проектах уже поздно. Поезд уже пошёл, и такие проекты уже есть. Я в своём выступлении немножко попытаюсь рассказать о ветроэнергетике и её отношении к традиционным источникам энергии. Что такое ветроэнергетический рынок сегодня? На сегодняшний день это уже 50 миллиардов оборота рынка по 2009 году, это 154-159 гигаватт установленных мощностей. Рост рынка, несмотря на кризис в 2009 году, составил 31,5 процент, это самый динамично развивающийся рынок в мире. В 2008 году (такой яркий пример), например, в Германии устанавливалось по два ветрогенератора мегаваттного класса, это примерно три - три с половиной миллиона евро каждый день, каждый рабочий день. У России сегодня место на этом рынке - 0,013 процентов. Но это наша ветроэнергетика до утверждения надбавок. Сильно надеемся, что положение радикально изменится, когда этот рынок начнет работать, а он всё-таки должен начать работать, если Министерство энергетики не будет против
          По видам генерации. Если взять наш уровень за 2007 год и то, что запланировано на 2020 год, видно следующее: мы здесь в планах по видам генерации совсем не видим результатов от реализации постановления 1-Р,  то есть там нет 4,5 процентов, там ничего нет, и развития структурного у нас не происходит. Как была структура по углю, газу, гидро и атому - она примерно такова же и остаётся на 2020 год, и это через 13 лет.
          Прогноз потребления в генеральной схеме размещения объектов генерации показывает нам, что даже с учётом корректировки, с учётом того, что произошло в кризис, а имело место падение потребления электроэнергии, нам всё-таки нужно добавить к 2020 году от сегодняшнего уровня 30 процентов потребления.
           За счёт чего мы думаем это всё осуществлять? По газу, например, мы должны вводить по три гигаватта в год, сейчас мы вводим по одному. Атомных станций нам нужно ввести 15 гигаватт, сейчас заложено семь, это притом, что от задумки построить атомную станцию до ее сдачи в эксплуатации нужно не менее десяти лет, и это, как показывает практика, минимум. И получается, мы должны будем снова развивать генерацию на традиционных источниках - на газе и на угле. Что же получается - каменный век?
         В отношении моего утверждения в самом начале о том, что поздно метаться. Если говорить о рынке ветроэнергетики в России, то он выглядит примерно так: есть проекты, по которым ветромониторинг либо сделан, либо ведётся. Пойдем от востока страны: 36 мегаватт - на острове Русский, дальше Воркута - еще четыре мегаватта, затем Алтай. В общем, не буду вас утомлять, скажу: если мы приняли подзаконные акты по надбавкам, достаточным для развития рынка, мы получим на третий год прирост примерно на два гигаватта, на пятый год - на четыре. Таким образом, на пятый год после запуска рынка мы получим почти шесть гигаватт ветропарков. Понятно, что за этот промежуток времени жизнь стоять не будет на месте, и найдутся другие компании, которые будут развивать этот же рынок, и всё будет выглядеть гораздо более оптимистично. Повторяю, это те проекты, куда уже вложены реальные деньги. Развитие одного проекта ветропарка стоит серьёзных денег, даже без учёта предпроектных исследований.
          Теперь о потенциальной ёмкости  российского ветроэнергетического рынка. На сегодня, как я уже говорил, мировой ветроэнергетический рынок в переводе на рубли составляет 2 триллиона 250 миллиардов рублей. На третий год принятия надбавок мы получим 135 миллиардов рублей рынка в России, на пятый год 315 миллиардов и так далее. Можно сравнивать с развитием мирового рынка. Должен заметить, что на сегодня Россия - это страна с ветропотенциалом номер один. Современные ветрогенераторы не заставят нас лезть на берега полярных морей,  они вполне развиты для того, чтобы брать хорошую электроэнергию, вырабатывать электроэнергию и на других территориях страны, приближенных к сетям, там, где есть потребитель.
    
          9. Попель О.С. - заведующий лаборатории возобновляемых источников энергии Объединенного института высоких температур РАН          
          Наше обсуждение, на мой взгляд, идёт немножко сумбурно. Мне кажется, что вот эти ниши, эти сферы нужно разделять. Большинство выступлений в основном было посвящено централизованной энергетике, то есть речь шла о малой генерации, подключённой к электрическим сетям. Но две трети территорий нашей Российской Федерации - это децентрализованная или автономная рассредоточенная, так сказать, энергетика.
          Вот некоторые факты. Они общеизвестны и уже неоднократно озвучивались. На двух третях территории страны, где проживает около 20 миллионов человек, цены на электроэнергию и на топливо, так сказать, гораздо выше, чем в зоне централизованной. Это 15 рублей за киловатт в час и гораздо выше. Это более 50 районов страны, хотя мы говорим, что мы энергоизбыточное государство. На самом деле оно у нас энергодефицитное. Газифицировано у нас около 50 процентов населённых пунктов, а в сельской местности - всего 35 процентов. Мы там используем котельные на угле, на жидком топливе, которые загрязняют окружающую среду и так далее.
          Если мы посмотрим на статистические данные по развитию нашей энергетики, то выясняется, что энергетика наша развивается более быстрыми темпами за счёт малой энергетики, за счёт дизель-генераторов, бензо-генераторов мощностью до 100 киловатт. У меня нет времени приводить статистические данные, но на этот счет есть официальные данные Росстата. Таким образом, я хотел сказать, что надо рассматривать автономную энергетику как приоритетную нишу, этим наша страна отличается от других европейских стран, где возобновляемая энергетика всё-таки внедряется в первую очередь в централизованные сети. Этим я нисколько не хочу опровергнуть или принизить те усилия, которые предпринимаются ветроспециалистами по созданию сетевых ветростанций, строительству малых ГЭС и так далее, и тому подобное. Но я хотел обратить внимание именно на эту часть, тем более что в автономной энергетике, мне кажется, у России есть основания занять лидирующие позиции в мире с учётом перспектив трансферта высоких технологий и в развивающиеся страны.
          Если говорить о тех технологиях, которые, на мой взгляд, уже сегодня являются экономически оправданными для применения на различных районах Российской Федерации. В первую очередь, опять же, это автономные системы энергоснабжения. По нашим расчетам автономная энергетика на базе возобновляемых источников энергии во многих местах уже сегодня может быть экономически эффективной. Вы знаете, что есть у нас значительные успехи по геотермальной энергетике. 30 процентов энергии, вырабатываемой сейчас на Камчатке, это геотермальные электростанции. Тем самым, удалось существенно сократить завоз топлива туда. Про пеллеты здесь уже говорили, страна наша на самом деле сейчас становится мировым лидером по производству пеллетов. Но куда это все идет? На экспорт.
           Но понимаете, какая складывается ситуация. Если мы ничего не будем делать и никаких надбавок устанавливать не будем, то в сегодняшней ситуации и возобновляемая энергетика развиваться не будет. Я не сторонник того, чтобы изымать из  государственного бюджета какие-то деньги и пускать их бесцельно на какие-то наши прихоти, на наши разработки. Эта безответственная позиция. Мы считаем, что государство должно не дотировать, а зарабатывать деньги на развитии новой сферы энергетики. Мне казалось, что вот эти соображения могли бы лечь в основу как раз установления величины надбавок, о которых мы говорим.
          Нам представляется, если этих надбавок к цене рынка не будет, или они будут ниже некоторого критического значения, то никакая альтернативная энергетика развиваться у нас не будет. Если мы этот критический порог сможем превысить, то у нас в сферу ВИЭ пойдут инвестиции частного бизнеса, у нас начнет расти установленная мощность наших электрогенерирующих установок. При этом, конечно, увеличатся и расходы государства, потому что нужно будет выплачивать эти надбавки и так далее. Но существует на самом деле оптимум, когда бюджетная прибыль за счёт разных налогов, отчислений и так далее достигнет максимума. Ясно, что большую величину надбавок тоже бессмысленно устанавливать, это будет в ущерб государству.
         Задача Министерства энергетики и, наверное, всяких других организаций экономических состоит в том, чтобы по каждой технологии провести соответствующие обосновывающие расчеты и показать государству, показать налогоплательщикам, что развитие этой возобновляемой энергии - не в ущерб налогоплательщикам.
     
          10. Безруких П.П. -  заместитель генерального директора Института энергетической стратегии
          Я хотел бы сказать о том, что вопросы курирования развития возобновляемой энергетики я веду с 1986 года. Сначала в аппарате Совета Министров -  в Бюро по топливу, а затем в Министерстве энергетики.
     Поэтому вся история возобновляемой энергетики прошла на моих глазах, через мои сердце и руки.
          Поскольку здесь очень много уже правильных слов говорилось, я должен дать всё-таки общую оценку доклада Николая Викторовича. Доклад производит странное впечатление. Казалось бы, есть постановление Правительства РФ, есть соответствующие высказывания и решения Президента РФ, и мы должны изыскать способы решения этой проблемы, а получается так, что вот должностные лица вроде бы как их не ищут, а ищут только препятствия для этого. Здесь уже было подтверждено, что два года мы не имеем тех основополагающих постановлений, которые должны были бы двинуть возобновляемую энергетику вперёд, а, наоборот, мы получили постановление, которое всё остановило, остановило всё развитие.
           Я хотел бы вас ознакомить с существующей ситуацией в России на достаточно, скажем, обширном массиве статистических данных, которые я веду с 2000 года по отчётной форме 6-П. Сейчас на возобновляемых источниках энергии производится 6 миллиардов киловатт-часов или 0,58 процента от производства электроэнергии. Производство тепловой энергии составляет 62,5 миллиона гигакалорий или 3,9 процента от общего производства тепловой энергии. Если это пересчитать в первичную энергию, то мы получаем 1,9 процента от внутреннего потребления первичных энергоресурсов.
          Если иметь в виду, что доказанный экономически целесообразный объём использования возобновляемых источников составляет 320 миллионов тонн условного топлива, то вот эти 19,3 миллиона тонн составляют порядка 7 процентов. То есть мы катастрофическим образом не выбираем даже тот экономический потенциал, который у нас есть.
         Здесь много говорилось о препятствиях и много говорилось о том, как их преодолевать. Мне бы хотелось в отношении экономической эффективности, сослаться на оценки ведущих специалистов Всемирного банка в традиционном финансовом документе этого института, основанном на расчёте дисконтированного cash flow. Правда, такого рода анализ не способен адекватно учесть будущие риски, связанные с ценами на топливо. Он также полностью игнорирует затраты на охрану окружающей среды и здравоохранение, связанные с эмиссиями на электростанциях, сжигающих ископаемое топливо. Так вот, если мы рассмотрим затраты на полный технический цикл, то некоторые возобновляемые источники уже сейчас могут конкурировать с традиционными энергетическими ресурсами.
         Несмотря на это, потенциал финансово жизнеспособных технологий ВИЭ не реализуется полностью из-за различных барьеров рынка, таких как государственное субсидирование традиционных топлив. По данным экспертов Всемирного банка, ежегодное государственное финансирование в России газовой промышленности составляет 25 миллиардов долларов США, а электроэнергетики - 15 миллионов долларов США, Как я понимаю, через инвестиционную составляющую на электроэнергию. Эти данные приведены в журнале "Renewable energy village" за июль-август 2007 года. Они приведены специалистами Всемирного банка. До сих пор никто из наших экспертов их не дезавуировал.
          Поэтому, если мы хотя бы 10 процентов тех средств, которые идут из бюджета на нашу большую энергетику, дали возобновляемой энергетике на тех же условиях, то мы были бы уже теперь впереди планеты всей. Действительно сейчас у нас имеются заделы практически по всем видам возобновляемых источников энергии, за исключением крупных ветростанций. И сейчас помощь государства особенно нужна этой технологии. Вспомните развитие, она вся прошла на наших глазах, атомной энергетики. Вся она развивалась за счёт государства. Надо ребёнку помочь вырасти, дальше он будет шагать самостоятельно.
     
          11. Суденко Б.А. - генеральный директор ООО "Научно-производственное предприятие "Сибэнергоучет"
         В начале февраля на встрече с Премьер-министром Финляндии по вопросу строительства газопровода "Норд-стрим" Председатель Правительства РФ В.В.Путин сказал: "По оценке наших международных экспертов, в связи с ростом  мировой экономики будет возрастать потребность в энергетических ресурсах, и структура их потребления вряд ли изменится. К сожалению, или к счастью, ни солнечная энергия, ни дрова, ни сушёный навоз не заменит углеводороды в ближайшие 15-25 лет". Вполне вероятно, что и через 25 лет сама структура сохранится. Но, судя по мировой тенденции, которая наблюдается с 90-х годов, соотношение углеводородного и альтернативного топлива, скорее всего, существенно изменится в пользу последнего.
         Невозможно отрицать тот факт, что не возобновляемые энергоресурсы через 25 лет, а возможно и раньше, станут иссякать. В любом случае  наше  сегодняшнее снисходительное  отношение к альтернативной  энергетике считаю недальновидным, и в перспективе угрожающим  энергетической безопасности страны. Настоятельно предлагаю вспомнить о том, что необходимость решения задач энергосбережения и развития альтернативной  энергетики была поставлена на повестку дня указом Президента  России ещё в мае 1995 года в Основных направлениях  энергетической  политики Российской Федерации на период до 2010 года. Сегодня как  раз этот 2010 год.
         По прошедшим 15 годам следует признать, что наши достижения в сфере энергосбережения  незначительны, равно как и в альтернативной  энергетике.  Нормативно-правовая база отсутствует, работы ведутся бессистемно, зачастую непрофессионально, и поэтому результаты, как правило, дискредитируют саму идею. Я знаю, о чём говорю,  результаты видел. Причина заключается в том, что за  прошедшие годы в энергетической политике государства сохранилось и укрепилось  доминирующее преобладание интересов ТЭК над интересами потребителей энергии. ТЭК буквально вколачивает в экономику страны  энергоресурсы, добытые  и генерируемые за вычетом тех, что  проданы на экспорт.
         В ведении Министерства энергетики объединены три разнонаправленные и  разновеликие цели: первое - развитие ТЭК, второе - энергосбережение при  потреблении энергии, и развитие  альтернативной энергетики.  При этом первая цель по факту оказывается главенствующей, а две другие, подавляемые первой, порой не воспринимаются всерьёз. Альтернативная энергетика всегда представляется нерентабельной, не заслуживающей инвестиций, а усилия западных стран по её развитию преподносятся как умышленная трата средств с целью создания политического  фактора, направленного на ущемление интересов России в экспорте углеводородов.
         Оставляя в стороне политическую составляющую, хочу сказать, что занимаюсь разработкой ТЭО больше 30 лет, и могу сказать о том, что сегодня принятые у нас методики расчёта  экономической эффективности инвестиций, сроков окупаемости проектов действительно дают по альтернативной энергетике зачастую большие сроки - 15, 20 и более лет. Думаю, что западные экономисты, услышав похожее,  считают несколько иначе, учитывая интегральный фактор, который  раньше назывался  народнохозяйственным эффектом и включал в себя в переводе  в денежное выражение и социальную, и экологическую, и финансовую  составляющую в смежных  отраслях, напрямую связанных с собственным проектом альтернативной энергетики.
         Западные правительства не дотируют, а соинвестируют в проекты альтернативной  энергетики  часть  своих будущих общегосударственных  прибылей, которые  гарантированно будут получены в среднесрочной перспективе. К примеру, при переводе с угольного топлива на древесные отходы котельные, расположенные в посёлке, хотя и конкретно знаю этот посёлок, следует учитывать такие составляющие выше упомянутого интегрального фактора, как, снижение расходов на здравоохранение,  медицинское  обслуживание за счёт улучшения экологической обстановки и снижения заболеваемости населения, в особенности детей, генофонда будущих поколений; снижение расходов  на тушение лесных пожаров и  прямых убытков  от пожаров за счёт устранения причины их возникновения.
     
          12. Удальцов Ю. А. - член правления, директор по инновационному развитию ГК "РОСНАНО"
         Я буду очень краток, чтобы, с одной стороны, не повторяться, а, с другой,  дать чуть-чуть взгляд со стороны ни игрока отрасли, а со стороны потенциального  инвестора и, если хотите, людей, озабоченных развитием технологий.
         Я вообще ничего не буду говорить ни про энергетический баланс, ни про Энергетическую стратегию,  потому что это спор бесконечный, и мы тут явно ни в том составе. Надо тогда, чтобы были газовщики, угольщики, атомщики и так далее, иначе этот спор не очень актуален. Изложу логику, из которой мы исходим, а, как известно, мы довольно много на сегодня инвестируем в альтернативные источники энергии и технологии, связанные с их созданием.
          Что мы наблюдаем за последние годы? За последние годы в мире мы наблюдаем бурное развитие самых разных технологий в области накопления энергии. Часть из них дошли до уровня коммерциализации, часть на самом деле не дошли. О них ещё никто толком не говорит, но они на подходе, например, тонкие плёнки, которые потребляют рассеянный свет и так далее. Ясно, что мы стоим на пороге в общем то коренного изменения. Никто не знает, через сколько лет это произойдёт: через пять, через 10, но то, что мы стоим на грани прорывов в этой области, является достаточно очевидным. Более того, даже по солнечным источникам сейчас никто не скажет, какие именно технологии возобладают: будут ли это поликремниевые элементы, или тонкие плёнки, или концентраторы. При этом сами технологии развиваются весьма бурно. Стоит состояться технологическому прорыву ещё и в процессах накопления энергии, о котором здесь сегодня никто не говорил, и ситуация изменится кардинально. То есть появление накопителей большой мощности изменит ситуацию и с альтернативными источниками, которые тут же могут перейти в режим системного регулирования и выдачи в пиковом режиме. Очевидно, что при таких условиях изменится вообще вся философия сети.
         В тех технологиях, которые дошли до уровня коммерциализации, мы наблюдаем довольно активное падение стоимости. Вот сегодня приводили много раз статические цифры, интересно было бы посмотреть на динамические, как, например, снижалась стоимость производства энергии на базе ветра и солнца в динамике. Ясно, что именно эта ситуация, которая есть сегодня, ещё даёт шанс на то, чтобы успеть вступить в игру. Когда цена упадёт так низко, что вопрос об эффективности этих источников в мире уже не будет актуален, и надбавка уже будет не нужна, вступать в эту игру будет поздно. Это значит, что рынок будет к этому моменту поделен, технологии будут сделаны всеми, кем угодно, и мы вынуждены будем их покупать.
         Наш единственный шанс, на самом деле, заключается в том, чтобы в этой игре удержаться. Это к вопросу о том, почему необходимо именно сейчас вступить в эту игру. Почему же у нас есть шанс не нанести слишком большого ущерба экономике и осуществить большие расходы? Ответ на это содержится в решениях Правительства РФ о квотировании. Мы, в принципе, физически не способны слишком много и быстро построить, чтобы наша экономика задохнулась от большого объема выделенных денег. Мы все говорим о достаточно маленьких объёмах на этом этапе. Но если мы сейчас не включим этот механизм, мы не выйдем в ту точку, в которой пока еще  возможно с нашими отечественными технологиями конкурировать на западном рынке.
          А с точки зрения нормативной базы, мне кажется, еще не исчерпан потенциал той нормативной базы, которая существует на уровне подзаконном, вытекающем из 35-ФЗ, в том числе, и в части оплаты сетями. Там пункт по этому поводу включён, хотя порядок оплаты не был предусмотрен. Мне кажется, важно в обязательном порядке доработать этот принцип и использовать его, параллельно работая над законом, ни в коем случае не переходя в стадию новых длинных обсуждений закона.
    
          13. Белодед Ю.В. - управляющий директор компании "Росдиагностика"
          Моя компания занимается достаточно давно строительством объектов энергетики в России и за рубежом. За рубежом также мы сейчас участвуем в нескольких проектах по строительству мощностей по генерации, в том числе, альтернативных. В России на сегодняшний день, несмотря на то, что за рубежом мы инвестируем средства, которые мы привлекаем, кредитные средства, делать то же самое мы не можем. Причин следующие, как мы их видим.
         Те условия, которые сейчас есть, они, к сожалению, не являются до конца прозрачными для частного инвестора, для частного бизнеса, для средних компаний таких, как мы. Что это значит? Если мы поставим мощности, вовсе не факт, что нам дадут включиться в сеть. Там огромное количество барьеров.
         Второе. Отсутствует чёткий и понятный тариф, скажем так, единый тариф, который присутствует даже во многих африканских и арабских странах, куда частные инвесторы, кстати, с огромным удовольствием идут. Вот пример. Только что приехал из Судана, был в Нигерии, там строят "Сименс", другие европейский компании. У нас этого нет. Сейчас мы провели достаточно большой поиск по рынку России на тему: кто же у нас может производить, например, установки по ветроэнергетике либо оборудование соответствующего высокого уровня по производству, например, электроэнергии или дизельного топлива из мусора. Таких компаний, как это ни странно, не так много. А значит это только одно: почему высокий тариф? Потому что из Германии повезут, из Франции. И пока привезут, НДС добавят, они там 50 процентов свои накрутят. В принципе, если будут сейчас созданы условия по тарифам, по гарантированному выкупу, обязательному выкупу энергии для бизнеса, я думаю, что и сам бизнес сделает заказ на разработку тех же самых ВЭИ.
     
          14. Бабкин Владимир Иванович - ответственный секретарь межфракционного депутатского объединения "Наука и высокие технологии"
         Будучи ещё молодым научным сотрудником, попав в ФИАН в начале 70-х годов, я занимались вопросами альтернативной энергетики. То есть это было почти 40 лет назад. Поэтому наше обсуждение здесь для меня, что называется, воспоминание о прошлом.
          В 2007 году мы проводили в Госдуме международное совещание, по фотоэнергетике. И там отмечалось, что, вообще-то говоря, альтернативы фотоэнергетике фактически нет. Я не собираюсь соперничать ни с ветроэнергетикой, ни с приливными электростанциями, ни с геотермальной и прочими, но дело в том, что есть альбедо. То есть либо мы живем с той энергией, которую мы получаем от солнца и ее используем, либо на самом деле мы теми или иными условиями продолжаем тепловое засорение нашей Земли.
          Так вот, я хотел бы вам сказать то, что пока еще здесь не прозвучало. На данный момент установленная мощность на Земле - это порядка четырех тераватт. Наиболее мощная альтернативная энергетика - это солнечная. На данный момент это - 10 гигаватт в год. С имеющимся темпом заместить традиционную энергетику потребуется 400 лет. Таких сроков у человечества просто нет. Я не говорю о похолодании, о потеплении, это вопрос действительно спекулятивного характера. Но Европа ставит перед собой задачу: к концу века довести генерацию до 100 гигаватт установленной мощности. То есть это всё-таки 40 лет.
          Мы же на самом деле, если вы посмотрите на нашу стратегию развития энергетики, планируем по альтернативной энергетике выйти на уровень трех-четырех процентов к 2012 году. Вообще говоря, это ничто. А на самом деле проблема действительно для нас катастрофическая. Недаром же Чубайс, когда был ещё председателем РАО ЕЭС, завел разговор о социальном минимуме электропотребления, о том, чтобы установить социальный минимум примерно в полтора киловатт часа на человека в день. Энерговооруженность, в том числе, включает в себя как раз те удобства, которые нам обеспечивают комфорт, это электроплиты, чайники и прочие предметы быта.
          Поэтому давайте говорить о том, что надо делать, и где сидит, вообще говоря, проблема. Проблема сидит в том, что нужен закон. Я могу сказать, что, например, закон Германии о возобновляемой энергетике устанавливает, что солнечная  энергетика имеет  преференцию в части  отдачи в сеть в четыре  раза по отношению к основной генерации. У нас закона такого нет,  и я не знаю, когда он появится. Давайте ещё скажем и о том, что у нас  нигде не фигурирует понятие "энергобаланс", потому что электроэнергия в кармане не хранится, она где-то должна быть использована. Сколько произвели, столько и потребили. Давайте наконец выясним, как у нас обстоят дела с энергобалансом в смысле энергоресурсов.